Разумеется, нет, резко ответил я.
До конца тренировок еще далеко. До намеченного дня еще много времени, и это мой долг, мой и моих подчиненных, проследить, чтобы оно было использовано с максимальной эффективностью. Но тогда, если следовать вашему же утверждению, инцидент действительно был несущественным. Вы так ничего и не поняли, устало сказал я. Тогда объясните, что вы имели в виду? То есть не только о конкретной реальности, но и о потенциальных возможностях ее развития. Командующий, вы пытаетесь объяснить мне значение потенциальных возможностей? Я осекся, осознав справедливость ее замаскированного упрека и тщетность своих усилий внятно выразить мысль. Пауза затягивалась, а нужные слова все не приходили.
Командующий, не выдержала она, я могу задать вам вопрос? Сколько выводков вы пережили? Я с недоумением посмотрел на нее. Сколько новых поколений появилось на свет при вашей жизни? Точно не знаю, с удивлением ответил я.
Тогда число и частота появления новых выводков являлись строжайшей тайной, особенно для нас, рядовых бойцов. До этой войны было еще три.
Это же аксиома ты ничего не скажешь даже под пытками, если не знаешь, что сказать. Но ведь с тех пор, настаивала она, многое изменилось, и подобная информация стала общедоступной. Сколько выводков вы можете вспомнить? Меня никогда не занимали подобные вопросы. Я привык не вдаваться в такие подробности, и еще ни разу у меня не возникало потребности в этом. Командующий, моя карьера началась здесь, на колониальном корабле, уже после кампании против ос.
Правда, я не вела точного учета, но знаю, что после этого было более тридцати новых выводков. Так что вы можете подсчитать. Я не понимаю, что вы пытаетесь мне доказать, прервал ее я. В чем суть ваших изысканий? Теперь надолго умолкла она. Разумеется, мой опыт сыграл немаловажную роль в моем назначении если вы это хотите сказать, нетерпеливо напомнил я. Я хочу сказать не только это, командующий. Вовсе нет, торопливо возразила она. Если мои сведения верны, то запланированные потери в предстоящей кампании составляют от шестидесяти трех до девяноста двух процентов. На заре нашей истории, во времена первых войн, никто вообще не мог сказать, выиграем мы или проиграем. Это отчасти объясняет ваше непонимание логики новых поколений.
